От «зеленого строительства» к природоинтегрированной архитектуре

Принцип регенерации

Продолжение. Начало в № 1 (61) 2020

 Еще в 70‑е годы прошлого века И. З. Чернявским был запроектирован комплекс зданий пансионата «Сосновая Роща» в городе Геленджике, в котором использовался целый ряд приемов интеграции архитектуры с природой. В частности, предусматривалась озелененная эксплуатируемая кровля, на которую можно подняться на лифте, а также вертикальное озеленение всех фасадов, для чего прутья ограждений лоджий были выгнуты в форме специальных корзин для установки ящиков с растениями. Из всего комплекса построены только два корпуса, и без всякого озеленения, отмененного личным приказом секретаря ВЦСПС с формулировкой «Что за чушь!»

 Тем не менее первая экспериментальная зеленая крыша над гаражом на улице Наметкина в Москве (арх. Хавин) была обустроена еще в середине 80‑х годов. В 1998 году архитекторы А. Асадов, А. Ларин запроектировали фитнес-центр «Олимпик-Стар-Кунцево» в Москве на границе между многоэтажной застройкой и парком. Желая растворить здание в зелени парка, авторы предложили здание в форме холма с газоном на кровле. Результат – внушительная коллекция премий за самый экологический проект от «Золотого сечения» и «Арх-Москвы» до «Зодчества». Но мало кто знает, что наш «дикий» заказчик так и не решился посадить траву на кровле. То, что все видят, это искусственное покрытие – синтетический коврик «под травку».

 Но вот Г. Местетской и М. Хазанову повезло больше. В мемориальном комплексе «Катынь» (2001 год) на кровле настоящая трава, и Премия правительства России вполне заслужена. Еще один пример – музейно-выставочный комплекс «Новый Иерусалим» (арх. В. Лукомский). Задача не спорить с ансамблем древнего монастыря и спрятать огромный комплекс (18 тыс. кв. м) «под землю» была решена успешно.

 Один из первых опытов, реализованный в 2006 году, – административно-деловой центр у Живописного моста на Карамышевской набережной в Москве (ТМА Логвинова). На этом месте с 2002 года проектировался фитнес-клуб и даже было построено два подземных этажа. Но случилась трагедия с обрушением крыши аквапарка в Ясенево, заказчик перепугался, и мы срочно, на ходу перепроектировали его под административную функцию, заменив наклонную стеклянную кровлю террасами. Так родилась идея подняться парком на террасы, которая отмечена несколькими золотыми дипломами и медалями на российских и международных конкурсах. Увы, идея до конца так и не реализованная: запроектированную (весьма скромную) посадку деревьев и кустарников на террасах заказчик так и не осуществил.

 Другой проект, удостоенный нескольких наград в конкурсах на лучший проект по экологическому девелопменту Green Awards, оказался с более удачной судьбой. Это деловой центр «Кантри-Парк 3» в городе Химки (ТМА Логвинова). Здесь предусматривалось озеленение всех кровель, включая террасы с 19‑го по 21‑й этаж. Удалось озеленить всё, кроме верхних террас. Это первый и пока единственный в Московском регионе настоящий висячий сад, так как он буквально висит над большепролетным помещением многофункционального зала на специальных мостовых конструкциях. И деревья, и кусты уже три года прекрасно себя чувствуют.

 Для участка рядом с «Кантри-Парком» мы разработали концепцию многофункционального комплекса «Старый город», попытавшись создать атмосферу и среду старого европейского средневекового города. Центром этого комплекса должно быть здание «Цитадели» с заросшими крышами-террасами, поднимающимися от парковой зоны «Кантри-Парка» и берега Бутаковского залива Химкинского водохранилища. Эта концепция удостоена серебряного знака «Зодчества‑2012», однако ее реализация приостановлена по известным причинам.

 Роль растений в жизни биосферы Земли сегодня интенсивно изучается, хотя до завершения этих исследований еще очень далеко. Сколько и каких растений необходимо для обеспечения жизни человека, например, в некоей замкнутой среде, в той самой капсуле «Три нуля»? Даже по такому вопросу точных данных пока нет, ведь растение и выделяет, и поглощает кислород и СО2, так как в нем постоянно идет процесс и фотосинтеза, и дыхания. Всё зависит от вида растения, его размера и возраста, времени года и суток, погоды, количества воды и света и т. д. Так что простая, казалось бы, задачка превращается в уравнение с множеством переменных. И всё же какие-то ориентиры определены и опубликованы: газон с некошеной травой площадью 1,5 x 1,5 м выделяет столько кислорода, сколько необходимо человеку в год, или столько же, сколько выделяет дерево с кроной диаметром в пять метров.

 Но даже если эти цифры будут вдвое меньше, то кроме кислорода растения выделяют фитонциды и другие биологически активные вещества, решительно влияющие на самочувствие человека, увлажняют и очищают воздух, задерживая пыль, уменьшают шум, защищают от ветра, препятствуя вымыванию, пересыханию и эрозии верхнего слоя почвы. Возвращаясь к человеку, можно констатировать, что цветы и растения самым благотворным образом влияют на его психологическое состояние, являясь неиссякаемым источником творческого вдохновения и идеалом прекрасного.

 Немаловажно, что при определенных размерах участка и количестве растений разных видов образуется устойчивая, самоподдерживающаяся система – биоценоз, дающая жизнь (кров и пищу) множеству живых организмов: животным, птицам, насекомым. Система эта способна процветать даже в самом центре гигантского мегаполиса.

 Казалось бы, при таком количестве сплошных плюсов полушутливый лозунг «Застроил землю – засыпь ее на кровлю и посади дерево» будет иметь огромный успех. Так оно и есть, но, увы, не на нашей грешной земле. На пути широкого внедрения «зеленых кровель» у нас несколько нелепых мифов и заблуждений.

 Миф № 1. У нас не Италия; корни травы и особенно деревьев на кровле замерзнут, и зелень погибнет. Это бессмысленное выбрасывание денег на ветер в прямом смысле слова.

Полная чепуха. Если, конечно, сажать пальмы, то они замерзнут. А если нашу русскую, морозостойкую березу, то в нашем лесу земля промерзает на 1,5–2,0 м. И ничего – растет даже на вечной мерзлоте, на карнизах и на крышах заброшенных зданий. Без земли, полива, ухода вырастают целые рощи – например, так выглядели развалины Царицынского дворца в Москве до его реконструкции.

 Вообще растениям на крыше у нас гораздо комфортнее, чем в Дубае или Анталье. Подчиняясь универсальному закону природы по «захвату жизненного пространства», наш лес может поглотить остатки цивилизации не хуже, чем джунгли Камбоджи или Мексики. Об этом знают все фермеры, ведущие постоянную упорную борьбу с наступающим на поля лесом. И если уж говорить о рисках, то для растений на кровле гораздо страшнее засуха, вызванная быстрым стоком воды, и переувлажнение из-за плохого дренажа. Для посадки растений на крыше нужно применять специальные технологии дренажа с сохранением влажности растительного слоя, но без его переувлажнения. Такие технологии предлагают сегодня многие фирмы, но лидером остается та же фирма ZinCo.

 Миф № 2. Зеленая кровля очень дорогая, а экономической отдачи нет. Приятно, полезно, но разорительно.

 Неправда. Всё зависит от цены земли. «Капитализация» зеленой кровли может быть огромной. Представьте: вы купили гектар в центре города за 5 миллио_
нов «зеленых», построили максимально разрешенные 25 тыс. кв. м в офисных зданиях, вложив 25 миллионов. Добавили на улучшение потребительских и экологических качеств на озеленение кровель миллиона два (6 %). И получили бонус – второй гектар земли с прекрасным парком… бесплатно. А какой офис стоит дороже и быстрее найдет покупателя: с видом на кровлю, засыпанную грязной галькой, или открывающийся в свой благоустроенный парк?

 Еще пример – библиотека Технического университета Дельфта, задавшая вектор экологического развития крупного градостроительного комплекса. Чтобы создать газон, при традиционных подходах понадобился бы дополнительный участок дорогой голландской земли, равный как минимум площади застройки библиотеки. Газон на кровле позволил и библиотеку построить, и создать газон, выполняющий роль главного публичного пространства университета, сделав этот зеленый амфитеатр любимым местом досуга и общения студентов, визитной карточкой университета.

 В действительности дополнительные затраты нужны не только на посадку растений. Для того чтобы нести нагрузку от растительного слоя, необходимы затраты на усиленные конструкции покрытий, но они значительно ниже тех, которые обычно представляют заказчики. Для газона достаточно 6–20 см специального растительного субстрата, который в два раза легче растительного грунта (вес всего ковра не более 150 кг на метр). Для деревьев высотой в 10–15 м необходимо от 65 см до 1 м субстрата, причем не везде, а только вокруг дерева, в виде холма или в подпорных стенках, кадках, ящиках, контейнерах. Пример – уже упомянутый «Кантри-Парк» в Химках. А в том же Милане ныне модно разводить на крыше огород, для которого достаточно 20–40 см субстрата. Двойная выгода.

 Самый яркий пример – Намба-Парк в Осаке. В центре невообразимо перенаселенного мегаполиса на участке площадью 3,37 га разместили: пересадочный узел, гараж, офисы, гостиницу, жилье, магазины, культурный центр и роскошный террасный парк с искусственным каньоном (2,5 га), в котором температура на 10 °C ниже, чем на соседних участках. Фантастическая плотность – более 72 тыс. кв. м на гектар. Если разместить все эти функции в традиционных «экономичных» коробочках с проездами и пожарными разрывами между ними, то потребовался бы участок земли раза в три больше. И при этом вряд ли удалось бы получить столь прекрасную, интригующую и интегрирующую среду, привлекающую огромные массы посетителей. Фантастическая эффективность – социальная, культурная, экологическая и экономическая.

 Миф № 3. Содержание растений на кровле очень сложное и дорогое. Эксплуатационные затраты съедят всю прибыль.

 Содержание парка или газона на кровле не дороже, а с учетом современных технологий может быть дешевле и проще, чем содержание традиционных парков и газонов на земле, а польза от растений с лихвой перекрывает эти затраты. Просто бизнес при всём желании еще не умеет всё переводить в денежное выражение. А может, этого и не нужно делать? Чувство гармонии нельзя ни оценить, ни купить.

 Но если заказчика всё же «жаба душит», то предложите ему экстенсивное озеленение – посадку мхов и седумов, образующих разноцветную картину из засухоустойчивых растений, которые практически не нуждаются ни в поливе, ни в уходе. Это стоит не больше 3 тыс. руб. за кв. м. Экономия энергии на отопление и кондиционирование, а также на расходах по ремонту гидро-
изоляции, срок службы которой увеличивается до 50 лет, явно перекроют эти затраты.

 Резерв экономии здесь остается. В 2009 году была озеленена крыша пристройки к ЦДА в Москве, что дало возможность экспериментальной проверки нескольких тонких моментов. Первоначально деревянный настил был сделан из прочного и дорогого африканского дерева, имевшего прекрасную фактуру, а полив осуществлялся вручную из шланга. Через пару лет выяснилось, что на этой прекрасной древесине не держатся никакие пропитки и лаки; для сохранения внешнего вида настила его необходимо ежегодно чистить и покрывать специальными дорогими маслами. Замена дерева на доски из композита на основе отходов древесины и устройство автоматического полива позволили свести эксплуатационные расходы фактически к нулю.

 А ведь озеленение кровель – прием хоть и древнейший, но не самый эффективный. Например, активно развиваются разнообразные приемы вертикального озеленения фасадов и интерьеров, террасные дома, в которых озеленены и кровли террас, и их фасады.

 Эта шутка – из эпохи романтизма, хотя сам прием вертикального озеленения родился, вероятно, одновременно с самой архитектурой… из необходимости замаскировать вход в пещеру.

 Этот незаслуженно забытый древний прием не только не потерял своей актуальности сегодня, но, наоборот, может служить примером самой чистой и естественной интеграции архитектуры и природы. Стена, заросшая плющом или диким виноградом, выражаясь современным языком, является идеальной экологической саморегулируемой системой солнцезащиты, обеспечивающей экономию энергии без всяких жалюзи, датчиков, компьютеров, проводов и электроэнергии. Летом вьющиеся растения защищают стену и окна от перегрева, а зимой дают возможность лучам солнца нагревать стену и проникать вглубь помещений, обогревая их. Всё, что дают при этом растения, – бесплатный бонус. А расходы – только на перголы или тросы.

 На этой идее основан осуществленный павильон яхт-клуба «Канти-Парк-Клаб» и не реализованный еще образцовый проект детского сада по зеленым стандартам, получивший премии конкурсов «Зеленый проект» и Green Awards. В этих проектах, кроме озеленения кровель и ряда других приемов интеграции, программно применены перголы для вертикального озеленения как основная тема фасадов.

 Второе дыхание приемам вертикального озеленения придали новые экологические технологии, в частности гидропоника. Здесь новые примеры, имеющие несколько декоративный характер, рождаются чуть ли не ежедневно. «Зеленая стена», интегрированная с системой освещения, вошла в интерьер. Появились приемы «зеленая картина» из растений разных видов и цветов, «этажерка с горшками» (кадками, ящиками), «зеленая колонна», «зеленый каркас», «сталагмиты и сталактиты» из растений. Сочетание озеленения кровли и фасадов в террасных зданиях обогатила арсенал приемов интеграции образами «Зеленая гора» и «Зеленая скала».

Вернуть и многократно приумножить

 Самый высокий и древний «висячий сад» удалось найти в Италии в городе Лука, где на крыше башни-донжона XV века посажена маленькая оливковая роща. Из гравюр эпохи Возрождения явствует, что эта башня изначала имела зеленую шапочку «висячего сада», хотя все известные из истории сады были скорее садами на кровлях по сегодняшней терминологии. Истинные, свободно висящие в пространстве сады появились только в 70‑х годах прошлого века, хотя изобретены они были еще в 20‑х.

 Первым, кто предложил массовое применение настоящих висящих садов (вернее садиков), был Ле Корбюзье в проекте «Дома вилл». Известный павильон «Экспри Нуво» на Международной выставке декоративного искусства в Париже 1922 года был макетом в натуральную величину жилой ячейки этого дома. Публика не поняла, что дерево во дворике этого павильона – прообраз висячих садов будущего. Не способствовала пониманию и модная тогда манера изображать деревья и кусты в виде белых облачков, а воображение обывателя не могло даже представить, что можно жить на восьмом этаже и иметь под окнами свой садик. Это казалось (да и сейчас кажется) просто фантастикой, и эта замечательная экоархитектурная идея оставалась невостребованной 60 с лишним лет.

 В отличие от простого озеленения крыш и террас висячие сады могли располагаться друг над другом в несколько ярусов (этажей), что давало возможность не только вернуть природе отнятое у нее пространство для растений, но и многократно приумножить его, получив площадь озеленения большую, чем площадь земли, застроенной зданием.

 Для приверженцев рационального инженерного мышления можно предложить инструмент количественной оценки эффективности – коэффициент регенерации (Крег), равный отношению площади поверхностей, предназначенных для растений (кровель, платформ, мостов, балконов и т. д.) к площади застройки. Примечательно, что только с висячими садами этот коэффициент может быть больше единицы. Идея многоэтажных висячих садов возродилась в 80‑х годах в «экологических небоскребах» Нормана Фостера и Кена Йенга, генерировавших уже в этом веке новую концепцию спирального висячего парка.

 В 1999 году М. Д. Хазанов в честной борьбе со звездами мировой архитектуры выиграл международный конкурс на здание правительства Москвы и Московской городской думы, проект которого предусматривал четыре 50‑этажные башни, связанные платформами в многоярусную систему зеленых мостов и многоэтажных атриумов. Этот проект мог бы стать крупнейшим зеленым небоскребом в мире, но стройка застряла на уровне фундаментов.

 А в это время в мире не только рождались, но и реализовывались новые идеи, и чем безнадежнее казалась градостроительная ситуация, тем оглушительнее был успех. Так случилось с идеей висячего парка High-Line в Нью-Йорке, где настоящий двухкилометровый линейный ландшафтный парк устроен на конструкциях эстакады заброшенной железной дороги. Проект этот (кстати, не государственный) оказался очень выгодным, так как стоимость недвижимости с видом на этот парк поднялась до небес, как и сам висячий парк.

 Успех этой затеи вызвал целую серию подобных проектов по всему миру, породив новую широко обсуждаемую фантастическую концепцию «зеленого моста» через Темзу. Хотя, по сути, ничего принципиально нового в ней нет: в Европе уже существует множество озелененных мостов для переходов животных, включая человека, через хайвэи. Разница только в том, что новый мост будет переброшен не через поток машин, а через водный поток, то есть природная стихия как бы перекидывается через природу, располагаясь в два яруса. Крег = 2.

 Всего два года назад в Милане по проекту Стефано Боери реализован концептуально новый проект, потрясший воображение общества, – жилой комплекс «Вертикальный лес». В двух 19‑ и 27‑этажных башнях каждая квартира имеет сравнительно широкий балкон (2,5 м), на котором еще в процессе строительства высажены крупномерные деревья и кустарники, закрывающие своей листвой все фасады зданий. Крег = 5,4!

 Принципиально новым по сравнению с «Домом вилл» Ле Корбюзье здесь является то, что квартиры одноуровневые, а деревья высаживаются не жильцами по своему вкусу, а ботаниками по специальному ландшафтному проекту, который жители нарушить не вправе. Фасад, подобно лесу, как бы становится неприкосновенной общественной собственностью, что для менталитета итальянца естественно, а для нашего российского пользователя просто немыслимо. В жертву экологии здесь принесены не только самоволие жителей, но и их комфорт: очень привлекательные со стороны балконы при нахождении на них несколько разочаровывают. Треть ширины балконов заставлена высокими ящиками для деревьев, а выходящие в ваш персональный сад окна вышерасположенных квартир лишают ощущения приватности. Складывается впечатление, что главной здесь всё же является идея защиты природы, а человек вторичен.

 Наш асимметричный ответ Западу – концептуальный проект «Вертикальная дача», в котором все квартиры имеют широкие и глубокие угловые балконы – террасы (6,6 x 6,6 м), расположенные через этаж так, что окна верхних квартир выходят на другой фасад, за углом, обеспечивая тем самым полную визуальную изоляцию двухсветного пространства висячего приквартирного садика. Учитывая наш российский климат, все эти садики остеклены и снабжены универсальными энергосберегающими жалюзи специальной конструкции, а также особой системой вентиляции и полива растений. Крег = 6, то есть площадь возвращенных природе висячих садов в шесть раз больше отнятой площади застройки!

 Так как квартиры в этом доме одноуровневые, а «уровень земли» в садах находится на уровне пола квартир, то есть уверенность, что они будут даже более комфортны, чем в «Доме вилл» и даже в комплексе «Вертикальный лес». В рамках фестиваля «Зодчество‑2015» проект «Вертикальная дача» получил национальную премию «Архи-устойчивый шар» в первом всероссийском конкурсе в области экоустойчивой архитектуры. Так что есть надежда реализовать эту концепцию… лет через 50. А может, и раньше, где-нибудь… в Цюрихе.

 А впереди поиски новых интеграционных идей и целое созвездие концепций: здания на ногах, столбах, сваях, «дома-деревья» и дом на дереве, «мегаструктура», «горизонтальный небоскреб». Но это уже другая история на границе принципов регенерации и сохранения места. Продолжение следует.

 Смысл этих поисков не в остроте подходов и не в эпатаже авангардных форм, а в этике отношения Человека и Природы. Смысл в том, что мы в начале ХХI века пришли наконец к пониманию необходимости вернуть природе то, что человечество отнимало у нее всю свою историю. И вернуть себе гармонию жизни в мире с собой и миром природы.

 Вы к этому готовы? Тогда добро пожаловать в мир архитектуры, интегрированной с природой, – природоинтегрированной архитектуры.

От редакции

«Продолжение следует», – написал Виктор Николаевич Логвинов в завершение этой своей статьи.
Но 1 января 2021 года после продолжительной болезни первый вице-президент СА России, заслуженный архитектор Российской Федерации, член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительных наук В. Н. Логвинов скончался.

«31 декабря 2020‑го Виктору Николаевичу исполнилось 72 года. Всю свою жизнь он был предан профессии: проектировал, создавал, руководил творческой мастерской, участвовал в конкурсах, побеждал, получал престижные награды и патенты на изобретения в области строительства, занимался публицистикой, писал книги. На юбилейной выставке, посвященной его 70‑летию, по решению самого Виктора Николаевича, были символически показаны только 70 из его многочисленных проектов. Он всегда говорил, что все работы для него – как дети, нельзя выделить или любить один проект больше, другой – меньше. И всё-таки один проект, ставший знаковым и для Виктора Николаевича, и для отечественного зодчества, можно назвать главным делом жизни архитектора Логвинова. Это работа в Союзе архитекторов России.

Наверное, в российской архитектуре последних десятилетий нет человека, который бы так оберегал и поддерживал статус профессии, как это делал Виктор Николаевич. Не словами, не пышными фразами, не эффектными действиями, а ежедневной рутинной работой. Получив второе юридическое образование, Виктор Логвинов стал настоящим правозащитником в области градостроительства. Свой высочайший профессионализм, возможности практикующего архитектора, писательский талант Виктор Николаевич всецело посвятил правовым аспектам архитектурной деятельности, отстаиванию корпоративных интересов творческого сообщества и занимался этим направлением в Союзе архитекторов более 30 лет, с 1987 года.

Мягкая, интеллигентная манера общения, доброжелательность и человеколюбие, стремление защитить коллег и помочь каждому в любой ситуации сочетались в нем с непреклонной и несгибаемой волей, когда речь шла об интересах Союза архитекторов в самом высоком понимании места и значения архитектуры в историко-культурном наследии России.

С 2001 по 2012 год Виктор Николаевич Логвинов был президентом Союза московских архитекторов.

Последнее время все силы Виктора Николаевича как опытного и востребованного архитектора, его обширные знания в области российского законодательства были направлены на подготовку проекта закона
''Об архитектурной деятельности в Российской Федерации''. Он отстаивал интересы и права архитекторов только в сочетании с высочайшей ответственностью, которую берет на себя специалист, избравший этот путь в жизни. Его объективность, безупречная репутация и поистине государственное мышление были выше узкокорпоративных интересов, он никогда не позволял себе сиюминутных решений, тщательно и глубоко анализировал возможные последствия любых административных шагов. Экспертное мнение Виктора Николаевича Логвинова в профессиональном сообществе считается эталоном самой высокой пробы.

Союз архитекторов России осиротел, и нам потребуется вся сила и мощь нашего объединения, чтобы вместе пережить эту утрату, чтобы довести до реализации всё, что сделал Виктор Николаевич Логвинов во имя развития и процветания отечественного зодчества. Без него это будет уже другой путь, и мы прекрасно осознаём это. Но останавливаться нельзя, потому что даже бездействие на этом пути теперь станет предательством по отношению к человеку, любившему нас до последнего дня жизни», – говорится в некрологе Союза архитекторов России (uar.ru).
Скорбим.