Снова о высоте и плотности населения в жилой застройке

Наши – лучше всех?

Вращающимся в круге повседневных дел по городскому планированию и проектированию, большинству из нас кажется, что в последние 20 лет, привыкнув строить жилье все импозантнее, в 25-30 этажей, с башенками и бельведерами на высоте 70 метров, с пилястрами, барельефами орлов и гипсовыми цветочными гирляндами, мы движемся в авангарде градостроительства. А европейцы — они скрытные и жадные, размаха у них нет. Строгают себе малоэтажные домики с деревянной обшивкой (вот смеху, нет чтобы керамогранитом итальянским облицевать!). А то и тянут двухэтажные блокированные сараи километрами, да еще и участочки по две сотки для каждой квартиры зачем-то выгораживают. Совсем непонятным кажется застройка односемейными домами на участках площадью в 2-3 сотки: дома стоят на расстоянии 5-6 метров друг от друга, глядя окнами из комнаты в комнату.

Единственное, что тревожно останавливает осуждение, — как же они при своей тесноте и нехватке земли не боятся расползания жилых районов на десятки километров? Наверное, считать затраты на инфраструктуру не умеют. То ли дело у нас — компактно, централизованно, крупномасштабно.

Чего хочет население

Несмотря на взгляды, внушаемые начальством нескольким поколениям советского и постсоветского населения, опросы показывают неизбывную тягу народа к односемейному дому с участком. В этом, как и во многом другом, наше население совершенно схоже с европейским. Цифры опросов различаются, но большинство устойчиво предпочитает отдельный или, на худой конец, блокированный дом в два этажа, затем идет группа, предпочитающая малоэтажные многоквартирные дома. И только 20  - 30% либо равнодушны, либо выбирают многоэтажные многоквартирные жилые дома.

Следует заметить, что в Европе в 50–60-е годы строилось большое количество многоэтажных жилых зданий, а потом структура застройки изменилась. В специальной литературе это изменение связывают с  распространением сведений об исследованиях районов многоэтажной жилой застройки медиками и социологами. Негативное воздействие многоэтажного жилья на здоровье и поведение людей было определено уверенно и достоверно. Сведения об этих воздействиях были распространены средствами массовой информации, обществами потребителей, политическими организациями. Государственные органы, ответственные за политику застройки, реагировали на эти сведения решениями по развитию инфраструктуры и программами финансирования.

Говорят гигиенисты

Статистика заболеваний показывает, что у жителей, проживающих выше пятого этажа, растет частота заболеваний, прежде всего, органов дыхания. У проживающих выше девятого этажа частота заболеваний, по сравнению с жителями нижних этажей, выше уже в разы. Этот факт объясняется тем, что болезнетворные бактерии переносятся воздухом, который поднимается из нижних этажей по лестничным клеткам, шахтам лифтов и даже снаружи, вдоль фасадов.

Увеличивается, по сравнению с «нижними жильцами», и заболеваемость «верхних» другими болезнями. Образ жизни наиболее чувствительных категорий жителей, детей и пожилых людей, связанный с использованием лифта, приводит к уменьшению времени, проводимого на свежем воздухе. Действительно, использование лифта детьми без сопровождения взрослых запрещается, а взрослые часто ограничены во времени прогулок с детьми. У живущих в малоэтажных домах есть возможность выпускать детей гулять одних и контролировать их поведение через окно, но невозможно не только контролировать, но даже видеть ребенка из окна 20-го этажа. Лифт создает препятствия и для сопровождающего ребенка взрослого: неудобство пользования коляской, необходимость контроля за ребенком во время поездки и т.д. Статистически дети из многоэтажных домов меньше времени проводят на улице и отстают в физическом развитии от сверстников, живущих в других условиях. То же относится и к здоровью пожилых людей, многие из которых подвержены страхам при использовании лифта.

Показательна реакция руководителя отдела гигиены Северо-Западного научного центра гигиены и общественного здоровья Алексея Дударева: «Не встречал ни одного исследования, аргументированно обосновывающего наличие вреда здоровью человека, проживающего в высотных зданиях. Я сам живу на 20-м этаже и очень комфортно себя чувствую… Все это называется «у страха глаза велики». Конечно, можно объяснить такое «высокопрофессиональное» заключение тем, что исследования советских гигиенистов были закрыты и прекращены в конце 70-х годов, как не совпадающие с политикой партии в области градостроительства. Однако в постсоветские годы снова вышли публикации крупнейших наших специалистов по гигиене жилища, в которых подтверждаются прежние исследования, и профессионалы в этой области должны были бы их знать.

Плохо влияют здания повышенной этажности и на микроклимат жилой территории, а через характеристики микроклимата – опять на здоровье жителей. Глубокие теневые зоны от многоэтажных зданий полностью лишают значительные территории солнечного света. В этих зонах плохо развивается растительность, оголяются и пылят газоны. Большие площади фасадов создают сильные ветровые потоки, вызывающие сквозняки и смерчи даже в маловетреную погоду.

Говорят социологи и психологи

Жилые здания повышенной этажности чаще всего используются для повышения плотности населения. Однако плотность населения сильно влияет на поведение людей и социальный климат на территории города. Уменьшение контактов между жителями (невозможность быть знакомыми с большим числом соседей), рост чувства анонимности жилой среды (все общее, все ничье), ведет к росту бытового вандализма и преступности, в особенности среди подростков².

Исследования, проведенные социологами и психологами в районах многоэтажной застройки в 70-е годы, в совокупности с данными о влиянии застройки на здоровье населения, привели к тому, что начиная с 80-х годов во многих странах Европы и в США началась реконструкция «спальных районов», построенных ранее. Часто реконструкция ведется со сносом многоэтажных жилых домов и заменой их малоэтажной застройкой (Франция, США) либо с разборкой верхних этажей зданий и разделением здания на части (Германия). Понятно, что такого рода мероприятия возможны при достаточном финансировании, как правило, в форме частно-государственного партнерства.

Тревожные тенденции в поведении людей в жилых зонах, связанные с ростом этажности и плотности населения, были описаны и в работах советских исследователей в 70-80-е годы, в том числе в Ленинграде. Особенно глубокими были работы эстонских социопсихологов, проводивших большие всесоюзные семинары. Однако влияния на органы, определявшие градостроительную политику, эти исследования не имели.

Почему так вышло?

Думаю, что причиной сложившейся в советское время и продолжающейся сейчас градостроительной политики является желание минимизации централизованных затрат на инженерную подготовку территорий и игнорирование экономических и социальных последствий принятой модели развития города. Не случайно упомянутые выше исследования гигиенистов были прекращены к концу 70-х годов: статистические данные о заболеваемости засекречены, закрыт доступ к картотекам поликлиник. Научно-исследовательская тематика по качествам городской среды перестала финансироваться, отчеты о проведенных исследованиях положены на полку.

Были и субъективные причины наращивания плотности населения и перехода к многоэтажному строительству. Строительное лобби в лице руководителей главков, директоров трестов и домостроительных комбинатов было заинтересовано в росте этажности зданий – чем выше дом, тем меньше затраты на этапе строительства (меньше фундаментов и крыш, меньше кранов, больше типовых этажей) и лучше отчетность. Партийные руководители следовали своим эстетическим представлениям, считая, что высокие здания выглядят значительнее и красивее. Приняли такую точку зрения и многие архитекторы.

Самое важное – не было никаких механизмов учета подлинных интересов населения, не было и рыночной конкуренции, которая, в условиях свободного распространения информации, может влиять на выбор продукции.

Инерция прежних взглядов оказалась продолжительной. Многоэтажная застройка с высокой плотностью населения продолжает господствовать и в Генеральном плане города, и в проектах планировки отдельных территорий, и в программе реконструкции застроенных территорий. Соответственно строится городской бюджет.

Говорят застройщики

Собственно, от застройщиков в данном случае зависит немного. Их интересы – получить доход от строительства и моральное удовлетворение от производства нужного людям продукта. То, что жилье эконом-класса, так же как социальное жилье, может быть малоэтажным и при этом приносить доход, подтверждается как зарубежным, так и нашим опытом. Вопрос упирается в инженерную и транспортную подготовку территорий,  затраты на которые не должны ложиться на застройщика или должны быть для него минимальными.

Что делать?

Обсуждать проблему на уровне руководства города с привлечением компетентных специалистов. Пока, например, на приглашение обсудить программу реконструкции застроенных территорий с Союзом архитекторов и инициативными группами предпринимателей председатель Комитета по строительству, ответственного за эту программу, не откликнулся.

Обсуждение, проведенное в Доме архитекторов в мае 2010 года, показало, что можно избежать тотального сноса малоэтажной застройки и замены ее на многоэтажную с высокой плотностью населения. Различные варианты «щадящей» реконструкции позволяют вести преобразования с меньшими удельными затратами (в том числе на расселение жильцов, что является главным обременением для застройщиков), увеличивая плотность населения в меньшей степени, чем предполагает программа.

Обсуждению подлежит и бюджет города, средства, направляемые на развитие инфраструктуры и на другие направления финансирования. Есть в мире разные финансовые механизмы, не задействованные пока в Петербурге (облигационные займы, например). Впрочем, автор не считает себя специалистом в этих вопросах.


Ссылки:
1) Данные НИР ЛенНИИпроекта, 1979–1988 гг.
2) Дайльман, Биккенбах, Пфайфер. Жилые зоны (на нем., англ., франц. яз). Штутгарт, 1977.
3) 1-й международный симпозиум «Многоэтажные здания». Москва, 1972.
4) Губернский, Лицкевич. Жилище для человека. Москва, 1991.
5) Деловой Петербург. 13.10.2008. № 182.
6) Мягков, Губернский, Конова, Лицкевич. Город, архитектура, человек и климат. Москва, 2007.
7) Тезисы конференции в Лохусалу (Эстонская ССР). Таллин, 1981.